Катастрофа в секс-чате

Лига-пресс, (12:46) 07 февраля 2005 г.

             Саркастическая трагикомедия «Близость» предлагает большой выбор для измены.

Для одних – между Джулией Робертс и Натали Портман, для других – между Джудом Лоу и Клайвом Оуэном.

Если подходить к любви с участливым интересом патологоанатома, то самое интересное в ней, разумеется – начало и конец. Повседневность, в преображении которой и состоит чудо близости, маловыразительна. И вот вам достойное начало – мужчина и женщина засмотрелись друг на друга, переходя дорогу, и женщина тут же угодила под машину. Причиной тому не только сила внезапного чувства – прибывшая в Лондон американка Эллис (Натали Портман) забыла о левостороннем движении. Лондонец Дэн (Джуд Лоу) отвезет её в больницу наложить пару швов. Это сближает, и она расскажет ему, что работает стриптизёршей, а он ей – что сочиняет некрологи.

Так начинается «Близость» (Closer или «Огороженное пространство») – изящное и ядовитое творение Майка Николса, уже сорок лет назад снявшего «Кто боится Вирджинию Вульф». Скользя водомеркой по поверхности жизни героев, из четырёх лет, что длится история, фильм выхватывает мгновения признаний, измен и судьбоносных встреч, склеивая всё это в стремительный пунктир. Жизнь сочинителя некрологов и стриптизёрши переплетётся с жизнью модного фотографа (Джулия Робертс) и врача-дерматолога (Клайв Оуэн) сетью бесконечных измен, влечений, соблазнов, расставаний и истерик. Сценарий, написанный известным драматургом Патриком Марбером на основе собственной пьесы бурлит, как холодная газировка.

Сцена, в которой распалённый дерматолог общается в секс-чате с похотливой блондинкой, которая на самом деле – сочинитель некрологов Джуд Лоу, столь же забавна, сколь невесела сцена в стрип-баре, где тот же дерматолог будет, рыдая, совать фунты в подвязку полуголой Портман.

Реплики героев готовы разойтись на цитаты. Лаконичность, с которой рассказана история, выдает немалый труд и безупречный вкус, позволяющий отсекать всё лишнее.

Однако нечто выделяет «Близость» из чреды талантливых и обаятельных трагикомедий разговорного жанра «про отношения». Сначала кажется, что это невероятно удачный кастинг. Анемичная, трогательная до жалкости Джулия Робертс, которая произносит историческую для своей карьеры фразу «он нашёл себе помоложе». Как всегда хрупкий Джуд Лоу. Неузнаваемая Натали Портман, замолившая этой ролью слабоумную принцессу Лею из «Звёздных войн». Выразительный, как похотливый бульдозер Клайв Оуэн. Каждый из них – сплошной крупный план, достоверность на уровне почти физиологическом.

Но через какое-то время понимаешь, что при всём обаянии и невольной симпатии, которые вызывают их довольно-таки свинские персонажи, главные герои всё же не они.

Главные герои – почти бартовские «фрагменты речи влюблённого», никогда ещё не устраивавшие в кино такой жестокий и откровенный балаган.

И Робертс, и Лоу и Портман, и уж точно Оуэн – только тела, одержимые бесами любви и слова.

«Птенчик, поставь чайник», «чтобы ты сдохла, сука», «ты кончила с ним?», «ты обещал не начинать снова», «что мне теперь делать?» – все эти жестокие, нежные и жалкие слова, которые мы таскаем за собой, словно гробы, обрели плоть и рты, чтобы выкрикнуть сами себя и тут же задохнуться в холодном изяществе фильма.

На фоне этой битвы выбор между фатальной правдой и спасительной ложью, который постоянно приходится делать героям, выглядит второстепенным. В конце концов, они всего лишь застывшие трагические фигуры на монументе погибшей любви, воздвигнутом Николсом.

Парадокс же в том, что могила под этим памятником пуста. Вскрытие, размотавшее кишки погибшего чувства, разложившее по полочкам холодильника похоть, страсть, одиночество, обман, вину и нежность, обнаружило, что в суматохе любовь, словно крыса, соскочила со стола и сбежала. Куда – бог весть. Пути её неисповедимы.

            «Газета.Ru»

Последние статьи