Особенностью идеологической доктрины 50-х годов ХХ века в СССР было то, что Сталину и его ближайшему окружению повсюду стали мерещиться сионистские заговоры, организуемые якобы американскими спецслуцжбами с целью покушения на территориальную целостность страны. И первым этапом этой диверсии, по сценарию Сталина, должно было стать физическое устранение советского руководства руками завербованных врагами "кремлёвских врачей". Собрав 1 декабря 1952 г. членов бюро президиума ЦК, Сталин заявил, что - "…среди врачей много евреев-националистов, а любой еврей-националист это - агент американской разведки". Он разразился резкой критикой в адрес чекистов, у которых - "…притупилась бдительность", да и вообще они - "…сидят в навозе". Завершая своё выступление, Сталин принялся запугивать членов бюро, говоря, что если бы не он, то помимо секретарей ЦК А. Щербакова и А. Жданова, многие из тех, кто слушает его сейчас, были бы уничтожены "убийцами в белых халатах".
Войдя в роль спасителя беспечных и неразумных соратников, диктатор с чувством торжествующего превосходства подытожил - "Вы слепцы, котята, что же будет без меня – погибнет страна, потому что вы не можете распознать врагов". Тиран обозначил врага.
4 декабря Сталин вынес на рассмотрение президиума ЦК вопрос "О положении в МГБ и вредительстве в лечебном деле". С докладом выступил заместитель министра госбезопасности СССР С. Гоглидзе. Основную вину за якобы многолетнюю и безнаказанную деятельность "врачей-вредителей" он возложил на бывшего министра госбезопасности В. Абакумова (арестован в июле 1951 г.) и начальника главного управления охраны МГБ СССР Н. Власика (будет взят под стражу 16 декабря 1952 г.).
В принятом по докладу Гоглидзе постановлении ЦК руководству госбезопасности вменялось в обязанность - "поднять уровень следственной работы, распутать до конца преступления участников террористической группы врачей Лечсанупра, найти главных виновников и организаторов, проводившихся ими злодеяний. В короткий срок закончить следствие по делу о вредительской работе Абакумова – Шварцмана. Обновить состав следователей по особо важным делам, исключить из него негодных и заменить их новыми, свежими следовательскими силами». В декабре 1952 года было принято постановление ЦК ВКП (б), нацеленное на искоренение "вредительства в лечебном деле", а 13 января 1953 года было опубликовано сообщение ТАСС об аресте "врачей-вредителей". "Некоторое время тому назад органами Государственной безопасности была раскрыта террористическая группа врачей, ставивших своей целью, путём вредительского лечения, сократить жизнь активным деятелям Советского Союза. В числе участников этой террористической группы оказались: профессор М. Вовси, врач-терапевт; профессор В. Виноградов, врач-терапевт; профессор М. Коган, врач-терапевт; профессор Б. Коган, врач-терапевт; профессор П. Егоров, врач-терапевт; профессор А. Фельдман, врач-отоларинголог; профессор Я. Этингер, врач-терапевт; профессор А. Гринштейн, врач-невропатолог и Г. Майоров, врач-терапевт. Большинство участников террористической группы (Вовси, Коган, Фельдман, Гринштейн, Этингер и др.) были связаны с международной еврейской буржуазно-националистической организацией "Джойнт", созданной американской разведкой якобы для оказания материальной помощи евреям в других странах.
Кроме публикации сообщения ТАСС, официальная газета партии – "Правда", – напечатала обвинительную редакционную статью «ПОДЛЫЕ ШПИОНЫ И УБИЙЦЫ ПОД МАСКОЙ ПРОФЕССОРОВ-ВРАЧЕЙ». "Дело врачей" было возведено в масштаб крупной политической акции, в которую вовлекалось население страны в Москве, Ленинграде и всех крупных городах. Повсеместно печатались фельетоны и пасквильные статьи о медиках. Идеологические работники, лекторы, пропагандисты, а также пресса и радио трубили о новых фактах "зверств" "врачей-убийц".
Нет ничего удивительного в том, что измученное репрессиями, запуганное, ослеплённое и оглушённое сталинским дурманом население Советского Союза в своем большинстве безоговорочно приняло сообщение ТАСС о "врачах-извергах", причем некоторая часть его каждое новое сообщение встречало с ажиотажем. Во всех учреждениях, в том числе и в медицинских, прошли стихийные и организованные митинги с требованиями самой суровой казни для преступников. Среди участников митингов находились даже те, кто предлагал себя… в палачи!!! Второй формой реакции населения - был панический страх перед медициной. В каждом медике, независимо от ранга, видели вредителя.
Перепуганный обыватель везде видел преступную руку "убийц в белых халатах". Упала посещаемость поликлиник. Аптеки пустовали в результате массы слухов о фактах ухудшения течения болезни или даже смерти больных, после приёма безобидных и банальных медикаментов, содержащих, однако, подмешанный "врачами-убийцами" яд.
Врачей стали бояться. Бояться и ненавидеть. Количество репрессированных врачей увеличивалось ежедневно. На вопрос - сколько же было арестовано врачей? - сегодня не сможет ответить никто. Списки фамилий, опубликованные в газетах при арестах, а после 4 апреля 1953 года - после реабилитации, далеко не полные.
Следствие набирало обороты, но неожиданно столкнулось с острой нехваткой доказательств. В ход были пущены излюбленные и "эффективные" приемы. Следователь Рюмин, непосредственно занимавшийся допросами, позже сообщал, что его "куратор" из ЦК ВКП(б) С.Д. Игнатьев дал указание "бить их смертным боем". Более того, Рюмина даже обвиняли в том, что он недостаточно применял такие методы следствия.
Следователи жестокими пытками добивались от арестованных вынужденных признаний в преступлениях. Так, П. Егоров признался в том, что - "…злоумышлял против членов семьи тов. Сталина". В результате этого - " Василий Сталин, страдающий алкоголизмом, лечился преступно долго", а Светлана Сталина "…имела по вине обвиняемого токсикоз и поэтому родила ослабленную дочь Катю". Профессор М. Вовси был обвинен в том, что - "…имел намерение вывести из строя А. Андреева и этим самым ослабить партийную работу на селе" (Андреев был наркомом земледелия), а также в том, что - "…недостаточно настойчиво лечил у Г. Димитрова цирроз печени, а акцентировал свое подлое внимание лишь на диабете, эмфиземе легких и атеросклерозе".
«Дело врачей» вызвало широкую реакцию не только в СССР, но и за границей. Альберт Эйнштейн направил министру иностранных дел СССР телеграмму с возмущением. Сорок девять видных американских деятелей во главе с Элеонорой Рузвельт призвали президента Д. Эйзенхауэра выразить свое отношение к происходящему в СССР.
Американский президент выступил с заявлением, что никаких связей, обвиняемые в шпионаже в пользу США, с американской разведкой не имели. С аналогичными заявлениями выступили У. Черчилль и другие государственные деятели. Они требовали международного медицинского расследования "дела врачей". Протесты против сталинского произвола 1953 года звучали и в Западной Европе. Выдающийся учёный и общественный деятель Жолио-Кюри требовал международного расследования "дела врачей" и предупредил о своём выходе из компартии Франции. Крупнейшие медики приступили к организации международного комитета для расследования обвинений, предъявленных советским врачам и предлагали выдвинуть Я. Этингера на Нобелевскую премию за оригинальные работы в области кардиологии. Но не они спасли от казни оставшихся в живых после истязаний людей. Их спасла смерть Сталина 5 марта 1953 года, и хотя процесс по инерции еще продолжался, но 31 марта Берия утвердил постановление о прекращении дела и освобождении всех подследственных.
События развивались стремительно. Уже 3 апреля Президиум ЦК КПСС принял постановление о полной реабилитации обвиняемых, а 4 апреля 1953 года в 6 часов по радио прозвучало правительственное сообщение о том, что "дело врачей" было сфабриковано.
По стране гуляли частушки Петра Когана - сына репрессированного по "делу врачей" Михаила Когана. Дорогой товарищ Коган, Кандидат наук! Виновата эта погань — Лидка Тимашук. Дорогой товарищ Вовси, Друг ты наш и брат! Оказалось, что ты вовсе И не виноват. Дорогой товарищ Фельдман — Ухо-горло-нос! Ты держал себя, как Тельман, Идя на допрос...