Россия поможет группировке ХАМАС, которая сегодня прибыла в Москву, добиться мирового признания, как в своё время это произошло с Ясиром Арафатом и его Организацией освобождения Палестины. Об этом заявил президент Общества дружбы с арабскими странами Вячеслав Матузов.
Сегодня в Москву прибыла делегация палестинской группировки ХАМАС, получившая большинство мест в парламенте на недавних выборах в Палестине. О значении этого визита и роли России в ближневосточном урегулировании рассказал президент Общества дружбы и делового сотрудничества с арабскими странами Вячеслав Матузов.
– Хотя Россия и входит в квартет стран, занимающихся урегулированием ситуации на Ближнем Востоке, её позиция последнее время была довольно невыразительной. Видимо, ситуация меняется?
– В четвёрке тех коспонсоров, которые сегодня занимаются ближневосточным урегулированием (США, Россия, Евросоюз и ООН), доминирующая роль принадлежит США, и они очень ревниво относятся к усилению всех других участников переговоров, включая и ЕС. У России по сравнению с Европой есть некий исторический багаж, который волей или неволей влияет на её современную роль. Хотя у меня складывается впечатление, что до недавнего момента Россия старалась уклониться от той роли, которую она могла бы сыграть и которую от неё хотели бы, чтобы она сыграла в процессе ближневосточного урегулирования, прежде всего, арабские страны. США жёстко проводят свою внешнюю политику, которая, как правило, очень тесно увязана с внутриполитической ситуацией.
В этом отношении Россия была в стороне в решении кардинальных вопросов на Ближнем Востоке, хотя формально участвовала и в составлении «Дорожной карты», и во всех международных конференциях.
Но я ещё раз подчеркиваю: у меня складывалось впечатление, что это было скорее по инерции, чем ради выполнения какой-то внешнеполитической функции.
– Чем характеризуется сегодняшняя позиция Москвы на Ближнем Востоке?
– Сейчас происходит определённое видоизменение нашего вектора внешней политики в целом – не только на Ближнем Востоке, но и на глобальном уровне. Когда мы говорим о политике России в каком-то регионе, особенно в таком чувствительном регионе, как Ближний Восток, то неизбежно необходимо рассматривать глобальную внешнюю политику России. Потому что любая активность России на Ближнем Востоке неизбежно отражается на каких-то других участках её внешнеполитического фронта. И в отношениях с США, и с Европой и даже с Азией – с Китаем, так как одним из главных компонентов наших отношений со всеми этими регионами мира является положение на Ближнем Востоке и роль в этом регионе России. Поэтому сейчас я рассматриваю усилие внимания российского руководства к проблеме Ближнего Востока в целом в контексте более активной роли России в глобальном процессе.
– Чего вы ожидаете от этого визита?
– Я не думаю, что могут быть какие-то прорывы в этой области, что могут быть приняты какие-то кардинальные решения, которые могли бы изменить политическую карту на Ближнем Востоке. Мне кажется, что этот ознакомительный визит – начальный этап установления контактов. Процесс ближневосточного урегулирования, как правило, занимал всегда очень длительное время.
И если мы припомним процесс становления Организации освобождения Палестины, то он напоминает те первые шаги, которые делает ХАМАС на российской земле. Всё шло от отрицания к признанию. Вначале, как и сейчас к ХАМАС, отношение к палестинскими отрядам было весьма насторожённое. Насторожённость объяснялась именно тем, чем она объясняется и сегодня: практикуют ли эти организации не признанные международным законом действия для реализации своих национальных прав или нет.
В зависимости от этого СССР в своё время выстраивал взаимоотношения с Организацией освобождения Палестины, приведшие к плавному включению этой организации в мировое сообщество. Закончилось всё тем, что Организация освобождения Палестины получила статусы наблюдателя при ООН и полноправного посольства в Москве и во многих других странах. То есть эта организация пришла в конечном итоге к договорам с Израилем, к той самой «Дорожной карте», о которой мы в последнее время столько слышим. Движение ХАМАС также требует ознакомления с ним, работы с ним для того, чтобы оно плавно вписалось в мировое сообщество.
– Вы связываете позицию Москвы с её стремлением играть более активную роль в мировой политике. А чем группировке ХАМАС выгодно сотрудничество с Россией?
– Я думаю, что если бы завтра ХАМАС пригласил Джордж Буш, они с таким же энтузиазмом поехали бы в Вашингтон. Приезд ХАМАС в Москву – это отнюдь не удивительно. Удивительно для мирового сообщества то, что Россия пригласила ХАМАС для работы, дальнейшего движения вперёд и реализации тех соглашений, которые были в прежние годы заключены с прежним палестинским руководством.
– Насколько отразится этот визит на российско-израильских отношениях?
– В основе российско-израильских отношений лежит отнюдь не то, как мы относимся к ХАМАС. У этих отношений гораздо более глубокие корни.
Я думаю, что Израиль прекрасно понимает ту мотивацию, которой руководствуется российское руководство, когда приглашает ХАМАС в Москву.
Я не думаю, что приезд ХАМАС означает изменение коренных позиций России по ситуации на Ближнем Востоке. Я думаю, что это будет абсолютно преемственная политика.
– Однако глава МИД Израиля Ципи Ливни уже отменила намеченный визит в Россию…
– Давление в разных формах было, есть и будет. Скоро в Израиле выборы, и все шаги должны неизбежно просматриваться с внутриполитических позиций. Все эти шаги естественны, но не отражают глубинных процессов. Я думаю, в Израиле достаточно здравомыслящих политиков, которые способны оценить позицию России и выстроить свою политику с учётом внешнеполитической линии России.