С маминым крестиком - под залпы "катюш"
Все меньше остается фронтовиков, все реже встретишь среди них тех, кто награжден медалью "За отвагу", которую солдаты Великой Отечественной чтили больше других наград. А у Филиппа Соболева их две. Но сам он больше ценит медаль "За оборону Ленинграда".
Потому, наверное, ценит, что с боями, под артобстрелами исходил и исползал всю ленинградскую землю, когда решалась судьба города на Неве. Потому что был там пять раз ранен, а однажды чудом уцелел, когда от взрыва снаряда погибли два его товарища, сидевшие рядом. Потому что помнит Ленинград 1942-43 годов, где люди умирали прямо на улицах...
Всю войну гвардии старший сержант Соболев прошел с Ленинградским фронтом. Сначала заряжающим-наводчиком в дивизионе легендарных "катюш", с которым принял первый бой под Тихвином в сентябре 42-го. Потом пулеметчиком станкового пулемета, 32-килограммовую станину которого таскал на плечах по тамошним болотам. Потом был пулеметчиком ручного пулемета, благодаря меткому огню из которого взял "языка" - немецкого полковника, за что и был удостоен второй "Отваги". Тот пулемет своим железным "телом" прикрыл его в атаке на Нарву от очереди разрывных пуль - ударили они в руку и ногу, надолго уложив бойца на госпитальную койку...
А воевать Филипп Афанасьевич хотел в морфлоте, где двенадцать лет царю и отечеству, а затем и революции служил его отец. Но после семилетки, после окончания школы ФЗО в Кирово-Чепецке, где выучился плотницкому ремеслу, его направили на курсы минометчиков. Свою "катюшу" он получал в Кирове, на "Машинке", куда смогла приехать мать - проводила сына, благословила на ратный путь, надев ему крестик. Кто знает, может, материнское слово и уберегло - пусть инвалидом, но вернулся в родную деревню Байдуры в 44-м, как раз к октябрьским праздникам. В семью, где было четырнадцать братьев и две сестры. Так что на боку лежать не пришлось. За пару месяцев срубили с отцом да молодой женой дом. И всю-то жизнь работал Филипп Афанасьевич плотником в домоуправлении в Зуевке. "Честно и добросовестно, - говорит, - работал. Ни одного невыхода на работу. И на фронте ни одного наряда вне очереди не получал. Жену слушаюсь исключительно, у нас с ней царят дружба, совет да любовь. Только деток Бог не дал".
Оба они справили по 80-му дню рождения, без малого 60 лет живут вместе, а он жену иначе, как Клашенька, не величает. И она к нему со всем уважением - друг дружке во всем помощники.
Клавдия Федоровна в войну тоже лиха хлебнула - 16-летней девчушкой была мобилизована в "трудармию", рубила сучки на лесоповале, бревна в обхват на себе переносила, оттого сейчас "спину-то и ломит". Но выдастся тихий вечерок, спокойный от забот, усядутся они ладком под треск поленьев в печи, достанет Филипп Афанасьевич любимую гармошку, пробежит пальцами по кнопочкам - и запоют они задушевную песню из крестьянского своего детства. И только ночью по-прежнему нет-нет да будит его контужащий грохот бомбежки - там, под Тихвином, под Колпином, под Красным Бором, под Нарвой...
Евгений ЖУЙКОВ
"Вятский край"