Двадцать дней в аду

В кругах милицейского руководства (Кривцов тогда был заместителем начальника УВД СК) уже в октябре циркулировали слухи о готовящейся операции "Кольцо". Мол, бесчинства против русскоязычного населения перешли все допустимые пределы: русских выгоняют из квартир, грабят, насилуют женщин. И происходило все это в условиях информационного голода: для СМИ не существовали преступления бандитов? Провоевав двадцать дней в чеченской столице, Николай рассчитывал, что теперь-то наши телеканалы "разули глаза" и расскажут о героизме девятнадцатилетних мальчишек, сражавшихся не только с дудаевскими "псами войны", но и с бездарностью собственных генералов. Приехал в Моздок, прессу почитал, видеозаписи посмотрел и за голову схватился: оказывается, герои - это те, кто русских распинал и в зинданах держал - "защитники" Грозного? А сам он в Чечню попал, можно сказать, случайно: будучи в отпуске, приехал поздравить с предстоящими новогодними праздниками коллегу, генерал-майора Виктора Воробьева, начальника Главного управления охраны общественного порядка МВД РФ, возглавлявшего в то время оперативную группировку на Северном Кавказе. Нашел генерала на аэродроме в Моздоке, где в свое время авиационным механиком служил срочную. Воробьеву было не до поздравлений: метался между колоннами готовых к выдвижению танков и бронетранспортеров, командно-штабных машин. - Николай, мне первый зам нужен. Пойдешь? - Куда? - Как куда? В Чечню? - Но я же в отпуске? На следующий день приказом главы МВД из отпуска его отозвали. Выдали автомат, бронежилет, полевую форму. Командуйте! Под началом генерала и полковника оказались отряды ОМОНа, спецназа и СОБРа. В общей сложности десятка полтора отрядов (около шестисот человек). Истинной ситуации в Чечне, по словам Кривцова, тогда почти никто не знал. Но сам Николай шел на задание с большим рвением. Воодушевили слова генерала Воробьева: мол, идем наводить порядок, сколько же можно терпеть бандитский беспредел? - Когда шли через Надтеречный район, нас и в самом деле приветствовали как освободителей. Не только русские, но и большинство чеченцев. Им тоже надоела разнузданная дудаевщина. До самого Урус-Мартана не было и намека на вооруженное сопротивление. Но вот тридцатого декабря подошли к Грозному. И тут началось? Весь город был уже в огне. Над головами милиционеров проносились реактивные снаряды. Почти непрерывно била ствольная артиллерия. Куда? По каким целям? На эти вопросы не мог ответить никто. Об этом бездарном штурме написаны десятки статей и комментариев. Полковник Кривцов лишь еще раз уточнил, что не было между частями Минобороны, внутренних войск и подразделениями милиции взаимодействия. Как не было мобильных средств связи, топографических карт, надежных проводников и переводчиков (с помощью последних можно было бы прослушивать радиоэфир и нарушать планы сепаратистов). Николай привел чудовищную, на мой взгляд, цифру: в результате тогдашней неразберихи в Грозном, как минимум, шесть из десяти павших гибли от огня своей же артиллерии или запутавшихся в боевой ситуации стрелков. А первоначальный план был таков: военные громят боевиков, внутренние войска "разбираются" с оставшимися очагами сопротивления, а милиционеры собирают оружие, наводят порядок, задерживая пытающихся скрыться бандитов. Поначалу наступающим просто повезло: они встретили освобожденных из тюрьмы Наурского района милиционеров - противников дудаевского режима. Те указали неразрушенные мосты через Сунжу, позиции противотанковых "рапир", способных насквозь пробивать бронетранспортеры. Но потом везение кончилось. У старого кладбища подверглись массированному обстрелу. Взрывом перевернуло бронетранспортер, из которого с трудом выбрался генерал Воробьев. Весь в грязи. В Грозном шел мокрый снег: слякоть по колено. А навстречу шли танки. С дырами в бортах, с телами наших на броне. Горели дома в поселке Калинина, горели БМП, в пламени корчились убитые... В районе консервного завода милиционеры обнаружили склад маринованных овощей и фруктов. Это был почти праздник. Кстати сказать, Кривцов спас в те дни от расправы за "мародерство" восемнадцатилетнего паренька, который отнял у чеченской семьи круг сыра. Ну, не было у участников штурма ни "сухих" пайков, ни походных кухонь. А все потому, что надеялись (великий стратег Павел Грачев это обещал) взять город в течение нескольких часов. - Знаешь, какое у нас было самое удивительное событие? - Николай Кривцов наклоняется, словно собирается сообщить самую секретную информацию. - После второй недели штурма для старших офицеров и генералов привезли свежее нижнее белье и по полведра на брата горячей воды. Подчеркну, для генералов и полковников. Полевые кухни, обозы с обмундированием начали прибывать в Грозный лишь после седьмого января. Это правильно? Солдатики, голодные, холодные, завшивевшие, продолжали сражаться с боевиками без этих "привилегий". - У них даже чувство самосохранения атрофировалось, - говорит Кривцов. - Если в первые дни были скованы страхом, то потом ни на артподготовку, ни даже на огонь снайперов восемнадцатилетние бойцы не реагировали. И гибли. Один за другим... Так почти полностью погибла печально знаменитая Майкопская бригада. Был сожжен танковый батальон. Танки шли без поддержки стрелков, и боевики хладнокровно и безнаказанно расстреливали их из гранатометов с балконов многоэтажек. Ни один из генералов не вспомнил об опыте штурмовых групп времен Великой Отечественной, когда группы пехотинцев, прикрываясь броней, в первую очередь уничтожали танкоопасные цели, а экипажи боевых машин, в свою очередь, били по пулеметным гнездам, которые угрожали пехоте. Может показаться странным, но опыт Второй мировой сумели использовать милиционеры: одна из уцелевших машин расстрелянного танкового батальона "приблудилась" к нашему ОМОНу. И очень выручила: снесла (с одного выстрела) водонапорную башню, на которой "гнездились" снайпер, пулеметчик и гранатометчик сепаратистов. А вообще успехов было меньше, чем неудач. Группировки федеральных сил "Восток" и "Запад" были почти полностью разгромлены боевиками. Нормальное оперативное руководство войсками осуществлял разве что генерал Лев Рохлин, к памяти которого мой собеседник до сих пор относится с особым пиететом.  Кривцов был одним из тех первых командиров, участвовавших в штурме, кто осмелился собрать журналистов на пресс-конференцию, а потом помогал Александру Невзорову снимать фильм "Чистилище" (названия этого тогда еще и в помине не было). Но мало кто знает, что многие кадры этой картины документальны, сняты в реальном бою, под огнем. За две недели боев Кривцов был награжден именным оружием и орденом. За то, что безопасными путями проводил к горящему городу колонны подкреплений. За то, что лично подбил из гранатомета "Волгу", где, помимо сгоревших элитных бойцов Дудаева, был обнаружен ценнейший документ: журнал учета личного состава "ичкерийской гвардии". С фамилиями и именами, званиями командиров "пятерок", номерами оружия, адресами семей. Причем адреса были не только чеченскими. Щупальца спрута протягивались в Кабардино-Балкарию, Северную Осетию, на Ставрополье... Узнать бы сейчас, как был использован тот бесценный документ, переданный Николаем "по назначению"? Но тогда было не до любопытства: с каждого этажа, из каждого подвала били пулеметы и гранатометы. Боеприпасов обороняющиеся не жалели. Имелись у сепаратистов и артиллерия, и бронетехника: сами "подарили", когда разрешили глотать суверенитета, сколько получится. Расхлебывать пришлось людям в погонах. Большой, очень большой кровью дался бездарный штурм. Сотни убитых и раненых? Оказывается, были у Дудаева и свои "штрафные батальоны": для того чтобы отбить захваченный нашими подразделениями институт нефтехимии, в атаку были брошены заключенные. В полный рост шли. А куда денешься, если позади пулеметчики - своеобразные заградотряды. Практически все эти "штрафники" полегли на подступах к институту. Но и нашим бойцам досталось: почти все, кто защищал этот объект, были ранены или контужены. А генерал Воробьев, который решил лично проконтролировать смену бойцов, погиб: мина или пуля не разбирает, какие у тебя погоны. Если, конечно, в бункере или подвале постоянно не прячешься. Были во время штурма Грозного и такие, ныне здравствующие, имеющие большие звезды и немалые награды "военачальники"? В Моздок Кривцов вернулся совсем другим человеком. Словно из ада в рай попал. Николай с недоумением озирался на смеющихся прохожих, с опаской проходил мимо ярко освещенных ресторанов. Другая жизнь, другой мир? А в Ставрополе у него долго не хотели принимать новенький трофейный автомат. Ты его у нас не получал. Как оприходуем? На рассказы полковника о горах "бесхозного" оружия и боеприпасов в Грозном лишь сочувственно кивали головами. Что с него взять, контуженый?

Алексей ЛАЗАРЕВ.  Обозреватель "Ставропольской правды".  militarist@stapravda.ru