“Золотое” дно

Сырьевая бедность нашей республики оценивается неоднозначно. Конечно, плохо, когда нет углеводородов, но их отсутствие понуждает интенсивнее шевелить мозгами. В том числе и в направлении использования имеющихся сырьевых ресурсов. И тут ничем не стоит пренебрегать.

В 1991 году в нашей газете была опубликована статья одного из тогдашних руководителей республики, в которой он касался местных сырьевых запасов. Тогда впервые был назван дубовый топляк, десятилетия, а то и века морившийся на дне Суры. Или знаменитый мореный дуб — уникальный по красоте материал для мебели и отделки, в котором черный цвет подчеркивается коричневым.

Автор данной статьи попытался исследовать этот экзотичный вопрос в публикации “В Суре близ Алатыря лежит “золото”, но добываем его не мы” (“СЧ” за 13 ноября 1991 года). Выяснилось, что действительно на дне Суры местами залегает дубовый топляк. Оказался он там в основном в результате подмыва берегов из-за изменения русла. Но есть и версия о затонувших дубовых плотах во время их сплава еще чуть ли не при царе Петре.

Первыми освоили бизнес речники. Надвигались рыночные времена, и Порецкий прорабский участок госпредприятия “Водные пути Волжского бассейна” наладил подъем и отправку дуба в Нижний Новгород в объединение “Трансволгалес”. Об этом рассказал Ю.Сторожев, тогдашний начальник Сурского районного управления речного пароходства в Алатыре. Наши доморощенные нарождающиеся бизнесмены проявляли интерес, но весьма робко и практически безрезультатно. Руководитель одного мебельного предприятия советовался на этот счет с одним из заместителей председателя правительства республики. Предлагал на уровне правительственного документа узаконить это производство начиная от подъема сырья до его переработки. А вице-премьер настаивал лишь на добыче и отправке дуба за рубеж, упирая на хорошую валютную выручку.

Доходы от топляка были и всерьез солидные. По словам Ю. Сторожева, кубометр сырья в 1990 году стоил 400 рублей (по тогдашним деньгам — месячный оклад третьего секретаря обкома партии). А по словам специалиста-краснодеревщика В. Бочкарева, откликнувшегося на публикацию, цена дуба — не менее тысячи долларов — по тому еще курсу…

Сурское пароходство, как и весь сурский флот, приказало долго жить. Ю. Сторожев уже несколько лет на пенсии. В последней недавней беседе Юрий Васильевич более обстоятельно поведал о “дубовом” бизнесе начала 90-х годов.

Тогда было выявлено три места залегания топляка. Одно — близ села Сурский Майдан на алатырском участке реки, на километр ниже одноименного яра, второе — на 4-м километре ниже Шумерли. Третье находилось уже на территории Пильненского района Нижегородской области, возле села Козловка.

В этих точках и добывали мореный дуб. Использовались плавучий кран, буксирный теплоход, баржа-площадка и бензопила для обработки стволов. Лес грузили в трюмную баржу и отправляли на переработку. И, оказывается, не только в Нижний, но и на Шумерлинский комбинат автофургонов, славившийся тогда своей мебелью. В счет оплаты речники забирали половину изготовленного дубового шпона.

Указанные Сторожевым места — это, что называется, только разведанные речниками. Тут дуб выдавал себя торчащими из воды сучьями — значит, топляк тот был сравнительно молодым. Но даже в этих местах дуб не выбран полностью. А по дну на всем протяжении Суры залегает он в немереном количестве.

Шумерлинские мебельщики охотно принимали сырье и успешно его перерабатывали, получая немалые прибыли. По словам А.Ельсуковой, работавшей тогда на том производстве, людей даже заставляли давать подписку о неразглашении коммерческой тайны. Даже сегодня, по прошествии многих лет, Алевтина Георгиевна весьма неохотно делится воспоминаниями. Да, были хорошие заказы на мебель из дуба, в основном для офисов. В последний раз — лет восемь назад.

Мебельное производство на комбинате за минувшие годы сильно сузилось. Шпон сейчас изготавливается в ООО “ЛАД”. Его возглавляет А. Бочкарев, плотно занимавшийся мореным дубом в 90-е годы.

По рассказу Александра Васильевича, тогда было несколько поставок шпона из мореного дуба за рубеж. В последний раз на предприятии строгали кругляк на шпон четыре года назад — сырье привез предприниматель из Мордовии (кстати, до сих пор он так и не забрал готовую продукцию). На местном же топляке давно не работают. Речники оказались не у дел, а сухопутные бизнесмены интереса к добыче не проявляют.

Насколько перспективен “мореный” бизнес? На этот вопрос Бочкарев отвечает неод-нозначно. С одной стороны, целесообразен любой доходный бизнес. Стоимость сырого мореного дуба процентов на 15 выше обычного, а готовое изделие — на все 35 процентов. Но доход зависит от рынка. По мнению предпринимателя, в Поволжском регионе спрос на мебель из мореного дуба и на шпон в качестве отделочного материала не очень высокий.

С опытным бизнесменом журналисту трудно спорить. Но рискну возразить: низкий спрос, может, оттого, что в среде предпринимателей, занимающихся лесопереработкой, переработкой, наш регион мало известен своим “мореным” эксклюзивом?

Безусловно, сырье, о котором идет речь, при своей неординарности является всего лишь объектом предпринимательского интереса. Поднимать его на уровень промышленной политики как, скажем, гипс (не говоря о нефти) вряд ли следует. О порецких залежах гипса ведь тоже знали давно, да разрабатывать начали лишь с привлечением частных инвестиций. Да и инвесторов-то нашел сам Президент республики.

Но в отраслевой программе развития лесопромышленного комплекса Чувашии до 2010 года на отдельную строку это сырье все же, думается, могло бы рассчитывать. Да, видимо, забыли о нем разработчики программы. Впрочем, эксперты Министерства промышленности и энергетики республики почему-то не считают это серьезным упущением. По их мнению, сейчас главная задача — активизировать переработку хотя бы древесины, которая на суше. А с этим — проблема. Республика завалена привозной мебелью, а местные мебельщики нередко предпочитают тоже завозное сырье.

Министр природных ресурсов и экологии республики С. Дринев в беседе с корреспондентом обнаружил гораздо большую осведомленность о мореном дубе. Сказал, что этот материал очень капризный. Доставлять топляк к месту переработки следует при соблюдении температурного режима, иначе привезешь не дуб, а труху. В Порецком министру даже рассказывали о местном старожиле, дед которого показывал места залегания в Суре многовекового дуба.

Чтобы говорить о промышленной разработке его запасов, естественно, сначала нужно их разведать и оценить. Этого никто не делал. Но если будет проявлен предпринимателями интерес, министерство займется сбором залежей, заверил С. Дринев.

А вот тут не мешало бы поторопиться. В Интернете довелось “отловить” несколько фирм, работающих с мореным дубом. С менеджерами одной из них — ООО “Лесные ресурсы” из Подмосковья — поговорил по телефону. Топляк они добывают сами в Суре на территории Ульяновской области и в реке Мокша в Мордовии. Сами же и перерабатывают. О “месторождениях” в Чувашии пока ничего не слышали. Но настойчиво попросили выслать текст этой публикации.