Вместо того чтобы обогатить мировую науку бесценными находками, да ещё и получить за них вознаграждение, житель Миасса затеял против учёных тяжбу и проиграл.
Представьте себе, что некий гражданин на своём огороде находит мраморную статуэтку, изображающую прекрасное обнажённое тело греческой богини. - Оба-на, ни… себе! — восклицает счастливчик и бежит к знакомому доценту, с которым когда-то на каком-то пикнике его свела судьба. Доцент тоже приходит в изумление, но выражается более научно и относит изваяние коллегам-археологам. У тех вообще зашкаливает градус восторга, особенно после того, как они устанавливают, что изготовлена она семь тысяч лет назад каким-нибудь Могогагием из Афин, подарившим свою работу диким скифским племенам для повышения их культурного уровня.
В это время к ученым приходит огородный первооткрыватель сокровища мировой культуры и говорит: - Ну, вы, уроды! Это я клад нашёл. А в гараже у меня старая «пятёрка». И всё это при том, что ездить я хочу на «Лексусе». А ну-ка скинулись мне быстро! Ах, не можете? Тогда нате! Удар — и куча мраморных осколков на полу, оставшихся от величайшего произведения искусства.
Это не авторская фантазия. Примерно такая вот история и произошла недавно в Миассе. К счастью, закончилась она не так грустно: экспонаты целы. А началось всё с того, что в августе позапрошлого года в Дачном наёмный работник обнаружил, копаясь на одном из подворий, склад каменных топоров, скребков и наконечников стрел. Он позвонил знакомому молодому учёному, который далее и продолжит наш рассказ.
— Я приехал, увидел предметы, очень, конечно, удивился и обрадовался, — поделился впечатлениями научный сотрудник Миасского краеведческого музея Илья Зайцев. — Находки по всем признакам были изготовлены первобытными людьми. Затем я отвез несколько предметов на экспертизу. Их осмотрел один из лучших в нашей стране специалистов по древней истории — доктор исторических наук Вадим Мосин. Он подтвердил, что они действительно являются изделиями каменного века.
После этого была создана специальная комиссия, куда вошли представители государственного научно-производственного центра по охране памятников, областного министерства культуры, а от Миасса — представители «Культуры», краеведческого музея плюс человек, который нашёл древние орудия труда. Был составлен акт о передаче предметов музею во временное хранение. Оговаривался и вопрос о денежном вознаграждении только за то, что человек нашёл и сохранил предметы. Учреждения культуры — это, мягко говоря, не самые богатые бюджетные организации. Они предложили рабочему сумму, по их меркам, достаточно высокую — 5 тысяч рублей.
— Поначалу он был согласен, но потом отказался, — отметил Илья Зайцев. — Этот гражданин заявил, что как человек, нашедший клад, он имеет право вернуть его себе. Наверное, посчитал, что, сбыв эти предметы куда-то ещё, он может заработать больше. Мы объясняли ему, что это не клад, а скопление археологических вещей. Говорили и о том, что эти находки — государственная собственность, имеющая большую научную ценность, и учёные не имеют права её отдавать. Бесполезно. Он решил, что мы эти вещи попросту «зажали».
Нашедший ценные предметы не ограничился словесными упреками, а начал против краеведческого музея судебную тяжбу с целью вернуть ему имущество, которое он нашёл.
В заявлении истец указал и немалую сумму морального ущерба. А как иначе — культурная интеллигенция ведь мастер нервы простому человеку потрепать. Началось хождение по судебным коридорам, в которые был втянут даже почтенный Вадим Мосин.
На судебное решение, разумеется, не могло не повлиять авторитетное мнение маститого учёного и археолога.
Истец суд проиграл. Потом подал апелляцию в областной суд и тоже проиграл. И хотя ни музейные работники, ни автор этих строк не любят произведений, где писатель навязывает читателю свою мораль, здесь она очевидна и бросается в глаза. Ещё в детском саду приучают к тому, что жадность — это плохо, и с этим не согласна разве только Валерия Новодворская.
Скоро начнутся всевозможные садово-огородные работы. В нашу миасскую матушку-землицу воткнутся тысячи лопат и заступов. А поскольку она щедра на археологические находки, то вполне возможно, что копатели наткнутся на что-нибудь исторически ценное.
Музей ждёт эти предметы старины и готов предоставить за них разумное вознаграждение.
Но музей — это не частная лавочка, с которой можно торговаться. Это такое же учреждение культуры, как и библиотека. Только если библиотека — хранилище мыслей, заключённых в книгах, то музей — хранилище предметов старины для современников и потомков, чтобы они имели об истории адекватное представление. И разве не важно оставить грядущим поколениям о себе доброе имя?
Именно такую добрую память о себе оставил житель Устинова Иван Телегин. Он обнаружил в земле на своём подворье древний сарматский кинжал-акинак, изготовленный примерно 2700 лет назад. То есть этот кинжал старше и Сократа, и Александра Македонского, и Понтия Пилата. Находка, бесспорно, является украшением музея и хранит массу информации о жизни древних сарматов. Скромный устиновский крестьянин принёс находку в музей и почему-то даже не зашёл за вознаграждением, хотя его там ждут.
