"Борис, пой вечно!"

Лига-пресс, (15:17) 23 декабря 2004 г.

             Борис Борисович Гребенщиков спел в Московском международном доме музыки – здании, принципиально не приспособленном к русскому року.

Вчера в Москве прошёл целый ряд концертов. В Большом зале консерватории Владимир Спиваков играл все сонаты Брамса для скрипки и фортепиано, на рояле играл Александр Гиндин. Кое-кто, может быть, и забыл, но Спиваков, кроме того, что он дирижёр, администратор и художественный руководитель Дома музыки и пары фестивалей, ещё и очень хороший скрипач, к сожалению, довольно редко это демонстрирующий. Он к тому же очень любит Брамса, который его стараниями станет страшно модным в этом сезоне. В январе–феврале пройдёт большой фестиваль этого композитора в Доме музыки. Брамс был великим композитором, потрясающим, как Моцарт, мелодистом, причем его мелодии растащили на кусочки и украли все – советские композиторы-песенники, аргентинские композиторы, американские джазовые композиторы и французские шансонье.

Если начать слушать Брамса во взрослом возрасте, может даже возникнуть отторжение: как же, я все это уже слышал, причем иногда и в мобильных телефонах.

На Сретенке в театре Васильева выступал многообещающий Pratum Integrum вместе с бельгийским ансамблем Il Gardellino. В специально построенном суперакустическом зале с глиняными горшками под полом для передачи стереоэффекта через стул на восхитительно-гнусавых «гобоях любви» (непристойные значения названия этого инструмента утрачены лет триста назад), на писклявых барочных скрипах с жильными струнами и клавесине они играли страстного Вивальди, хитреца Телемана и великого Баха.

В это же время в Доме музыки выступал Борис Гребенщиков.

Задержав концерт на полчаса, Борис Борисович вышел на сцену в чёрном с красными пятнами пиджаке. Очки у него тоже были красного цвета, лысина, на которую были зачёсаны его длинные волосы, напротив, довольно бледной, а козлиная борода уже почти достигала гитары.

С гладко выбритыми пухлыми щеками, брюшком, подобающим пятидесятилетней рок-звезде, и всем этим нелепым нарядом он напоминал уже не элегантного фрика, а какого-то ассирийского поповича.

Группа его была одета немного менее претенциозно, выделялся кларнетист в смешной шапке, похожий на Орландо Блума в роли Париса, клавишник, стоявший на первой линии в расстёгнутой красной рубашке и вообще похожий на несколько уменьшенную копию модного клипмейкера Грымова, и перкуссионист, похожий на Юрия Куклачёва. Смотреть на них было одно удовольствие. Слушать – совсем другое.

После первых же аккордов захотелось убежать.

Дело в том, что Дом музыки – зал с хорошей акустикой. Можно тихонечко спеть что-нибудь, стоя на сцене, и, если прислушаться, это будет слышно и на балконе. Такие залы очень трудно подзвучивать колонками, это действительно очень трудная задача.

Электрики Гребенщикова не то что с ней не справились, они ей не занимались.

Невозможно было разобрать ни одного слова. Некоторые, конечно, могут сказать, что это и к лучшему, но это неправда, разумеется: поэзия Бориса Борисовича Гребенщикова гораздо лучше невнятного свиста (в его творчестве много звуков «с»), бормотания и воя.

То же и с музыкой: конечно, она у «Аквариума» вся одинаковая и на трёх с половиной аккордах в сопровождении ирландской оловянной дудки тинвисл, но лучше бы её всё же было слышно хоть чуть-чуть.

Публике тем не менее понравилось. Она активно общалась с Борисом Борисовичем, зрители давали ему советы, как ему петь – поближе к микрофону или, наоборот, подальше, чтобы было слышно что-нибудь кроме буквы «c». Некоторые девушки на балконе даже подпрыгивали и размахивали шарфами, благо места было много – зал был заполнен примерно на две трети.

Борис Борисович публику игнорировал, на выкрики не отвечал и даже вопль «Борис, пой вечно» (интересно, это был садизм или мазохизм) оставил без внимания.

За весь концерт было два прободения смысла. «Человек из Кемерова» – страшненькая-мрачненькая песня про дьявола–решателя проблем и вдруг выплывшая из каши рифма Харлея – темные аллеи, сразившая двусмысленностью и новизной.

В целом же было непонятно. Обещали торжественно-таинственную презентацию новой программы, а выдали набор песен разного срока давности. Может быть, Борис Борисович на старости лет решил составить и выпустить бестовик? Вот уже и The Beatles выпустили сборник лучших песен, а где официальный легальный бестовик «Аквариума» – БГ?

Ну и конечно, хочется предложить Борису Борисовичу послушать Брамса, благо возможностей для этого будет в скором времени очень много.

            «Газета.Ru»

Последние статьи