Напомним, полгода назад, после одного из заседаний Рослесхоза руководитель Агентства лесного хозяйства по Чувашии попросил освободить его от занимаемой должности. Слишком уж нелицеприятные факты, выявленные после проверок в чувашских лесничествах, изложила ему служба контроля федерального агентства. Превышая свои должностные полномочия, нечистые на руку работники лесхозов, скорее всего, не без ведома своего руководителя нарушали лесное законодательство сплошь и рядом. Разводя в то же время на бумаге бурную “лесоспасительную” деятельность, не брезгуя приписками и подлогами. Об этой истории в свое время подробно писала “Российская лесная газета” Минприроды РФ и Рослесхоза. Однако увольнение высокопоставленного чиновника обернулось новым назначением. Очень скоро он занял кресло директора ФГУ “Ибресинский лесхоз”.
Новое место оказалось, правда, не совсем удачным. Дело в том, что хозяйство в то время уже находилось в поле зрения Чебоксарской межрайонной природоохранной прокуратуры. Под ее пристальное внимание попали два руководящих работника Ибресинского лесхоза. Как выяснило следствие, превышая должностные полномочия, в августе-октябре 2005 года они организовали незаконную порубку деревьев, нанеся государственному лесному фонду особо крупный ущерб более чем на 30 млн. рублей. Причем рубили не в каком-нибудь безымянном лесочке, а на участках памятника природы “Культуры сосны 1935 года” (Кармалинское лесничество)! На этой территории согласно Закону ЧР “Об особо охраняемых природных территориях и объектах Чувашской Республики” запрещается всякая деятельность, нарушающая сохранность памятника. Так как же проникли дровосеки в “особо охраняемые” места? И почему никого не смутили стук топоров и шум бензопил, доносящиеся из соснового бора? Ведь происходило все это в Год парков и садов! Когда Президент Чувашии призывал всех от мала до велика создавать “цветущую республику”. Выходит, пока одни сажали деревья, другие их уничтожали, отписываясь бодрыми рапортами.
– Официально у “наших” двух сотрудников Ибресинского лесхоза разрешение было. Так называемый лесорубочный билет. Но выдан он был лишь на рубку сухостоя и пораженных болезнями деревьев, – говорит старший следователь Чебоксарской межрайонной природоохранной прокуратуры Евгений Чернов. Решение о санитарной чистке на двух участках лесного памятника в июне 2005 года вынесла комиссия. Кстати, в нее, помимо инженера охраны и защиты леса и инженера-лесопатолога, проще говоря, лесного врача, входили и два упомянутых руководителя лесхоза. В чьих интересах комиссия “пришла к выводу о необходимости уборки единичных сухостойных деревьев” объемом примерно 500 куб. м, гадать не приходится.
Примечательно, что уборку поручили контролировать одному из “двух товарищей”. “Контролировал” он с особым усердием: по его указке работяги рубили каждое десятое дерево, самое крепкое и прямое, оставляя высохшие и больные. “Уборка” удалась на славу. По словам старшего следователя, сверх плана было спилено более 1300 куб. м “дров”, то есть почти 1080 сосен или 140 груженых КамАЗов. Целый караван. Это не иголка в стоге сена. Но, похоже, другим лесникам и местным жителям большой разницы не было: хоть 50 машин выедет из чащи, хоть 100. Да и могли ли деревенские знать, откуда дровишки и сколько кому положено леса валить? А если и знали, то помалкивали.
Дальше комбинаторы действовали по простой схеме: всю добытую деловую древесину выписали из лесхоза как дрова. Само собой, по цене этого дешевого топлива. А затем продали по истинной стоимости покупателям на стороне. Барыши “отмывали” – и себе в карман. Зарплата-то у работников лесного хозяйства, говорят, не ахти.
Уголовное дело передано в суд. А пока представители Фемиды изучают толстые папки с результатами следствия, один из обвиняемых прокуратурой продолжает стоять на страже лесных богатств родины. Видимо, начальство доверяет. Правда, “в звании” чуть понизили. Для острастки. Второй же фигурант этого дела уволился по собственному желанию.
Что касается поврежденного “хранителями леса” сосняка, то печальный вердикт экспертов известен уже сейчас. “Первоначальное состояние памятника природы восстановить невозможно. Вырублены самые ценные деревья. Если создавать аналог, то потребуется не менее 70 лет. Памятник был шедевром труда многих поколений”.
И еще. Ибресинское дело, по словам главного лесничего Агентства лесного хозяйства по Чувашии Анатолия Ермолаева, лишь один из фактов, всплывший на поверхность.