С кем вы, мастера культуры?
05 апреля 2005 г.
Валерий Панюшкин
Cпецкорр Русфонда, руководитель детского правозащитного проекта "Правонападение"
История про то, как рок-музыканты встречались с заместителем главы администрации президента Владиславом Сурковым, будоражит рок-н-ролльную общественность которую уже неделю. Говорят, будто встреча происходила не в Кремле. Говорят, будто на встрече этой были артисты Шнуров (группа «Ленинград»), Земфира (группа «Земфира»), Бутусов (группа «Ю-Питер»), Гребенщиков (группа «Аквариум»), Васильев (группа «Сплин»), Шахрин (группа «Чайф»), а еще были продюсер группы «Сплин» Александр Пономарев и продюсер группы «Чайф» Дмитрий Гройсман. Хочется надеяться, что артисты эти ходили посмотреть на господина Суркова так же, как дети ходят в зоопарк, – из любопытства, но, впрочем, бог их знает – они люди творческие.
О содержании беседы слухи расходятся. Говорят, будто господин Сурков не просил всенародно любимых музыкальных нонконформистов объединяться в концертные бригады и выступать на слетах молодежного движения «Идущие вместе» или молодежного движения «Наши», но, впрочем, может, пока не просил. Всякий, кого вербовали спецслужбы, знает, что они не дают ответственного задания на первой встрече. На первой встрече просто знакомятся и входят в доверие.
Рассказывают, будто господин Сурков спрашивал у музыкантов, какие вообще у них в жизни проблемы, и призывал воздержаться от фрондерства в тяжелый для Родины час. Неприятно, конечно, думать, будучи заместителем главы администрации президента, что вот какая-нибудь российская рок-группа может выйти на площадь, как в Киеве вышли на майдан группы «Океан Эльзы» и «Вопли Видоплясова», да и заводить много дней подряд студентов, выкрикивающих политические лозунги. Однако он, что же, всерьез думает, будто революции начинаются оттого, что музыканты заводят толпу? По-моему, революции начинаются от несправедливости.
Примечателен выбор господина Суркова. Не хочется никого обидеть, но пусть теперь каждый неприглашенный музыкант знает, что не опасен, что построился уже сам и вполне отвечает политике партии и правительства. Это, может быть, даже и хорошо с точки зрения шоу-бизнеса: скоро станут приглашать выступить в концерте, посвященном дню милиции.
Теперь давайте разберемся. Почему господину Суркову показалось важным поговорить именно с артистами, перечисленными выше? Сергей Шнуров написал песню «Свобода», про которую принято думать, что она про Михаила Ходорковского. Борис Гребенщиков написал «моя родина, как свинья, ест своих сыновей» и «с каких пор ты стал любить повиноваться приказам». Земфира не написала ничего даже отдаленно политического, просто подчеркнуто независимо и даже заносчиво ведет себя на публике. Бутусов? Шахрин? Васильев? Примечательные, конечно, артисты, но, господи ты боже мой, где же в них хоть капля фрондерства?
За десять лет войны в Чечне отечественными музыкантами не написано ни одной сколько-нибудь заметной пацифистской песни, где вещи назывались бы своими именами. Самым откровенным антивоенным высказыванием, по-моему, остается фраза Бориса Гребенщикова «больше всего денег приносит груз-200». Мой шестнадцатилетний сын спрашивает:
– Папа, что такое груз-200?
– Это мертвые солдаты, малыш.
– Ах, вот оно что!
После Беслана ни один музыкант не написал песни «No, woman, no cry». Школьные тетрадки украшены портретом президента, но ни один музыкант не написал песни со словами «We don't need no education/ We dont need no thought control». Никто даже не написал на русском языке песни «Imagine», где описывалась бы утопически счастливая жизнь, свобода, братство всех людей на земле, тогда как на украинском языке подобную песню написал Святослав Вакарчук и пел ее каждый день на майдане.
По-моему, господин Сурков зря волнуется по части революционных настроений в среде отечественных рок-музыкантов. По-моему, если кто и может заставить звезд отечественной рок-сцены говорить прямо не приятные для власти слова, так это сама власть. Если ввести цензуру, если поделить музыкантов на «наших» и «не наших», то кто-то же из них огрызнется хоть раз, кто-то же споет, как Гребенщиков в конце восьмидесятых, «пора вернуть эту землю себе» или, как Цой, «перемен требуют наши сердца»? Или нет? Или смерть как хочется выступить в концерте, посвященном дню милиции?
