Ребята на такое не рассчитывали

05 сентября 2005 г.

Наталия Геворкян
специальный корреспондент ИД "КоммерсантЪ"

Слова мне показались неожиданными – «путинщина», «дни кремлевского режима сочтены»... Столь резко Ходорковский не выступал, кажется, никогда. Ни до того, как сел, ни во время процесса, ни в последнем слове, ни потом – в заметках из неволи. Складывалось такое ощущение, что на протяжении всего времени он как бы давал президенту шанс – то ли для слова, то ли для жеста... Скорее всего, не потому, что, действительно, считал Путина не вовлеченным в решение его судьбы, а просто оставлял открытой форточку – на всякий случай. А может быть, потому что в тюрьме он не один, а с другом, и это заставляло «фильтровать» слова. И резко и конкретно относительно всех и вся выступал свободный изгнанник Леонид Невзлин – он называл вещи свои именами как бы за себя и за того парня, или парней.

Что-то произошло с МБХ в эти последние дни. Такое чувство, что текст заявления о намерении баллотироваться в депутаты написал совсем другой человек. И дело не в предвыборной риторике, которая подразумевает резкость оценок. Что-то изменилось в ситуации – там, за тюремными воротами, олигарх-жертва с судьбой-страшилкой вырос в полноценного, открытого и опасного врага, который больше не оставляет президенту Путину шансов. Может быть, форточка захлопнулась вместе с дверью в карцер, куда посадили больного Платона. Может быть, из сухой голодовки вышел другой человек. Но факт налицо – Ходорковский впервые вышел в паблик с заявлением, не оставляющим никаких сомнений в его оппозиционности действующему режиму и его лидеру.

Ребята на такое не рассчитывали. Подвешенный не вступившим пока в силу приговором олигарх должен бы с трепетом и надеждой ждать развязки. На всякий случай в общей камере, чтобы до конца прочувствовать все прелести тюремного, а в перспективе «колониального» быта. Он должен был сидеть и тихо ждать. Чтобы и на воле о нем подзабыли хотя бы на время. Вот такой один из тысяч униженных еще до приговора сидельцев. Нет, еще хуже, потому что у кого-то из простых смертных есть надежда, что попадутся приличные судьи и смягчат приговор, если на то есть основания. У заключенного Ходоркоского такой надежды нет: он получит столько, сколько решит не судья и не в суде, а ровно те, кто дают ему понять, что не стоит шуметь-то, мужик, подумай о будущем...

Я вполне допускаю, что если бы в наказание за непонимание – статьи и интервью – в карцер бросили Ходорковского, его открытая оппозиционность была бы отложена. Но «взяли» Лебедева. И перегнули палку. Реакция оказалась обратной ожидаемой. Ребята забыли историю. Этот трюк с издевательством над ближними, в равной степени удачно практиковавшийся и фашистами, и гэбэшниками, давал два диаметрально-противоположных результата. Человек или ломался, или уже окончательно и бесповоротно не ломался. Мне на протяжении всего времени казалось, что в смысле безопасности Ходорковский рискует меньше, чем Лебедев. То есть, что «ломать» Ходорковского будут через Лебедева, и в этом смысле жизнь последнего в большей опасности. Таким образом, «громкая» реакция Ходорковского на наказание Лебедева с последующим решением идти в депутаты и сегодняшним резким заявлением в какой-то степени становятся страховкой и для Платона. Ходорковский обозначил, что выбор сделан, и ясно сказал, против кого он сделан. Очень неглупо, кстати. После долгих досужих разговоров о том, хотел ли Ходорковский сыграть в политику или нет, за это ли его посадили или кое-кто так сильно захотел нефти и денег, «путинщина» вместе с «кремлевским режимом» втолкнула Ходорковского в политику по полной программе. Из, в общем, лояльного бизнесмена он превратился в яркого оппозиционера, которому нечего терять, кроме своих цепей. Вряд ли разработчики спецоперации «МБХ» рассчитывали на такой блистательный результат.

Теперь поставьте рядом господина Касьянова с его скромным обаянием буржуазии и не выдающейся критикой постельцинской России и сидящего в тюрьме Ходорковского, у которого отбирать уже практически нечего, и который явно намерен и дальше называть вещи своими именами. Вне зависимости от того, станет он депутатом или нет – он анонсировал начало своей политической карьеры. Давайте предположим, что оба тянут на лидеров оппозиции. Но этот парень в тюрьме тянет так резко и серьезно, что Кремлю остается только молиться, чтобы оппозиция, если она вообще как-то проявится, сосредоточилась на милейшем Михал Михалыче, которому еще есть что терять. Может, так и задумывалось? Даже политические заявления обоих кандидатов в лидеры оппозиции совпали по времени. Ну как по заказу! (Газета.Ру)